На велике через всю Японию
8 октября. Острова. Бенджамин Баттон
Интересно бывает порой, как мелочь, не имевшая никакого веса, впоследствии оказывается звеном, зародившим целую цепочку событий. Что уже может быть неожиданного, когда маршрут проложен красной линией по зеленым условностям карты? Прочерченный, проезженный, проверенный.
Мало кто знает, но в японском архипелаге появилось новое островное государство, конституционная монархия, название я ему дал хлесткое, звучное — Либин.
Налаживаю дипломатические связи с Китаем, дабы получить поддержку в случае посягательства японского агрессора, и рифмую строки гимна. Ну а если серьезно, то я на острове Шодошима, синей точкой на GPS, отдаленно напоминающей меня небритого, прилежно выполняю домашнее задание — следую маршруту. Из порта Himeji сюда ходит паром за 1400 самурайских, если с велосипедом. Машин тут нет (почти), людей нет (почти), на горизонте дрейфуют рыбацкие лодки, а за скалой, усыпанной тропической порослью, орет то ли попугай, то ли обезьяна, а может банальный петух. Почти — значит, что люди есть, но их мало, и можно найти на острове такие укромные пляжики, что ощутишь себя на необитаемом острове.
На одном таком песочном и уютном я валяюсь уже второй день и не валялся бы, если бы месяц назад, где-то у Сендая маленькая девочка не выскочила бы на тротуар, от чего я резко затормозил, уронил велик и слегка погнул задний диск. Неровный диск пуще обычного стачивал задние тормозные колодки, но передвинемся в прошлое, не столь далекое: в пятницу вечером, три дня назад, я забыл свой фотоаппарат в веломагазине. Продавец долго возился с задним тормозом и закончил к закрытию (8 вечера). Обычно я раскладываю палатку к шести, пока светло, но в восемь ни темнее, ни светлее уже не станет, и я решил проехать 45 км до Himeji — жирной точки в маршруте, город-замок, город-порт, откуда пунктуальный паром ходит на остров Шодошима. И вот я мчусь на всех парах, заведомо перекусив, времени полдесятого, задержавший меня магазин далеко позади.
Поднимаюсь на мост через железную дорогу и вижу: фары машин на перекрестке в четыре ряда, стоят строго по линии, за ними золотится небоскреб. Надо бы момент запечатлеть. Привычным движением открываю сумку, засовываю руку и щупаю воздух на месте, где изо дня в день бывает камера. Ее жизнь промелькнула у меня перед глазами: вот она родненькая стоит на витрине, вот я с ней в Вакканае, вот фотаю стометровый водопад, концом трогательной галереи был стол в веломагазине. Время, как я уже сказал, было позднее, магазин закрыт, но теплая надежда, что ВДРУГ персонал магазина сегодня празднует чей-то день рождения, отмечает конец удачной недели или просто остался ночевать на полке с новыми шинами, подложив под голову телефон. Я нашел в гугле номер, никто не снял трубку, более того, на сайте было написано, что магазин не работает в выходные, это значило, что моя камера заточена там на два дня и мне, не имеющему плана Б, придется околачиваться в окрестностях все это время, чтобы утром понедельника, два дня отбомжевавши, прийти к ним. Ах да.. именно этот понедельник — тоже выходной. Переполняемый чувствами я отдалился от магазина еще на пять километров в город Кобе.
Из этого милионника вы не увидите ни одного фото, хотя он явно этого заслуживает. Кобе имеет море, порт, пляж, самый красивый парк, самый длинный в мире подвесной мост, поднимается вверх по крутым дорогам и врезается в гору. Вечером на этой горе можно видеть огромную неоновую надпись Kobe. Город прекрасен сверху донизу, чего не скажешь о городе-вокзале, городе-клоаке Осаке (о ней в другом посте). Кстати на горе, куда я ехал ночевать в первый день, мне встретился дикий кабан, которому не суждено красоваться в этом посте с надписью "Понравился город Кобе, несмотря на то, что часть его населения — большие свиньи". Впрочем, вы не увидели бы его при любом раскладе, ведь если бы не камера, я бы проехал город по побережью, не задерживаясь, исполняя заданный маршрут.
Утром следующего дня я забрался еще выше в парк, откуда открывается вид на город. Вот этот вид, сделанный три дня спустя (не удержался, вернулся, чтобы сфотать, как только забрал фотоаппарат).
Еще тут есть чайна-таун, да что я рассказываю, я провел оба дня в режиме тюленя на городском (пустом) пляже. Дочитал “Одисею капитана Блада”, начал “Лолиту”, загорел спиной, животом, местами облез, ел мало, спал много и размышлял. В понедельник утром, с коварной надеждой, что ребят заставили работать в праздник, позвонил в магазин.
— Хелло, я ремонтировал у вас ДИСК и забыл свою КАМЕРУ. — выделенные ключевые слова я отчеканил, как логопед, взывая к ассоциативной памяти собеседника. Поиск по ключевым словам выдал результат:
— Извините, нам камера не нужна. — Когда же вы выучите английский?!
Но суть то, что они были в магазине. Я забрал камеру, проделав 20км туда и столько же обратно, доехал до самого большого моста, два дня блекшего в туманце на горизонте, и где-то там же заночевал.
На утро дня, в который по плану я должен был быть в г. Такаматсу на острове Сикоку, я все еще чистил зубы на Хонсю и о том, что к вечеру успею догнать упущенное не могло быть и речи. Тем временем хост, который дожидался меня сегодня к пяти вечера, посожалел в трубку о том, что завтра у него другие планы — короче все менялось на ходу. Глупо валить все на девочку из Сендая, скорей виной всему моя забывчивость, да и винить-то не в чем, хуже не было, было лучше, ну или просто по-другому. Не было бы девочки, не было бы случая с тормозом, который сточился под корень, не оказался бы я в этом магазине и не забыл бы камеру и не опоздал бы к Хосту, очутился бы на острове Шодошима, но не с такой уймой времени, но все произошло именно так, как подытожил голос за кадром в “Загадочной истории Бенджамина Баттона”. Моя история хоть не столь драматична, но причинно-следственная связь в ней тоже интересна.
В общем, проснулся я утром на пляже острова Шодошима. Местный старичок принес мне завтрак (просто так): крутое яйцо, блинчик со сладкими красными бобами и большой ломоть белого хлеба, слегка поддатого на костре до сухой корочки. Кроме меня на пляже никого.
Если бы не некоторые признаки цивилизации вроде автоматов с колой, машин и дорожных знаков, вполне сошел бы этот остров за пиратскую Тортугу. Впрочем, как я уже сказал, несмотря на города, при желании тут очень легко найти тихие уединенные пляжи, высадиться со своей Арабелой и бутылкой рома и провести сказочные деньки.
Кто читает, заметит, что сменился стиль, это все Набоков.
2 октября. Когда все как по маслу. Из Киото в Осаку
“Hi Ilya,
How is your bicycle trip?
I hope you are having a great time in Japan.
Well,,,,,I read your profile on CS page.
You seem very nice and interesting guy.
If you need a place in Osaka, pls let me know.
My day-off is only Sun. However, next Mon is holiday in Japan.
Oh I am bi sexual, so I hope you are open minded.If you have any questions, pls ask me.
Take care!!!
Best,
Sho”
Да, я open minded, даже очень, но что означает это слово в контексте данного приглашения?
Утро было щедрым на новые сообщения. Из них два новых положительных ответа. Второй был написан на русском:
Sharom! Ilya! Sposivo volishoe napisati mne! ochen rad!!
Gde ty ceichas?
Ja zivu v Osake, kogda budesh v Osake? Kogda prijaesh na Osake ty mozesh spati mene, Nu esli ja budu na Israel ty mne pomogiesh?
Итого, сидя в пять утра в палатке на теннисном корте, я имел в запасе три опции, каждая из них сулила интересной историей или по крайней мере разговором.
Когда в полшестого стало светло, и место моего кемпинга можно было увидеть с дороги, я уже закрепил последнюю сумку и отправился в путь. До Осаки 40 километров и по ровной трассе можно доехать за два с половиной часа. Можно сделать крюк через Нара — первая столица Японии, основанная в 7хх году, это еще плюс сорок километров. Я вычитал в справочнике, что там есть парк, по которому гуляют дикие олени. Решение было принято быстро, и я выехал.
Это утро из тех, в которые все идет как по маслу. Хорошо встал, получил положительный ответ, песня в плеере включилась та, что надо, на небе без облачка и катится отлично.
В девять утра, я уже гладил оленей и созерцал огромных размеров замок.
2 октября. Японские Альпы, встреча с Шу (архив)
Мне пришлось слезть с велосипеда, да и асфальта тут уже нет. Между деревьями висит табличка “Этот путь для людей, наслаждающихся природой”. Пейзаж рекламный: молодая семейная пара с ребенком сидит на гальке у кристально чистой горной реки, фоном за ними внушительный горный массив. Далее на крупном плане мы видим, как парень держит в одной руке красную кружку Нескафе, а второй придерживает сидящего на коленях ребенка, его молодая жена слегка наклонилась и играет с малышом. Вдруг в полуметре приземляется утка, от неожиданности и восторга все смеются. Следующим кадром жена с улыбкой смотрит на мужа, потом отводит взгляд на горный пейзаж и делает глоток из красной кружки. Общий план на сцену. Музыка из рекламы кофе.
Кружек у пары на самом деле не было, как и утки в тот момент. Но утку я не выдумал, она приземлилась в полуметре от меня позже, когда я сидел с банкой кофе, слушал сумерки и общался. Общая атмосфера там вот такая: сказочная, безупречная. Я поставил палатку по соседству с художником. Он живет там постоянно. Когда я подошел, он варил какой-то суп с тофу. Картины стоят на стендах снаружи, нарисованы крупным мазком, такие нужно смотреть издалека, но я подошел вплотную, мне хотелось уловить запах масленых красок. Художник достал большой журнал и попросил меня записать в нем свое имя и почтовый адрес, потом он дал мне вырезку из газеты, где было написано про него. Под статьей адрес, почтовый адрес этой самой палатки.
Это место как укрытие, гнездо, не знаю, как еще назвать. Тут атмосфера своего мира, эти просторы и виды высоко в горах, тем не менее, очень уютны.
Палатки вокруг все одиночные. Рядом велосипедист читает карту, чуть дальше какой-то парень сушит носки на костре — у каждого своя история. Это место как точка пересечения нескольких совершенно разных путей… Обычные туристы давно уехали, я прогуливаюсь вдоль реки. Молодая пара, одетая по-домашнему, пьет пиво на бревне.
— Я работал здесь в местном отеле. Сегодня последний день, завтра я возвращаюсь в Токио.
— Она везет своей подруге целый пакет сладостей. Посмотри сюда. — у бревна действительно лежал белый пакет, набитый печеньями, шоколадом и всем прочим. Тут-то к нам и прилетела утка и ходила между нами, как ни в чем не бывало, а мы рассмеялись от восторга и неожиданности.
Я пошел в Онсен и встретил там Шу.
— Как как?
— Шу, как shoes.
Шу работает в местном ресторане, а живет где-то возле Осаки.
— Ма матсав? (как поживаешь на иврите) — так он отвечал, когда я сказал откуда я.
— Я одно время путешествовал по Индии с одним из израильтянином. Целый месяц.
Приятно слушать хорошее про свою страну. По мнению Шу, израильтяне очень теплые, и через пять минут после знакомства с ними разговариваешь как с хорошим другом.
— Японцы не такие. Даже после долгого общения есть какая-то дистанция.
— Не знаю, я знакомился со многими японцами, мне они кажутся приветливыми и отзывчивыми. Может, потому что я иностранец?
— Да-да, скорее всего. — так мы развеяли миф об отзывчивости японцев.
Вечером стало холодно. Небо заволокло тучами, собирался дождь. Я залез в палатку, сытый, мытый и умиротворенный. Распаковал спальный мешок, одел теплый балахон, штаны. Мне сразу стало понятно, зачем я тащил в сумках все эти вещи полтора месяца, ни разу не одев. Даже если потом, мне не придется одеть их снова, один вечер, проведенный здесь, стоит того.
Вот вам рецепт счастья: от станции Shijunku в Токио за 3400 йен можно взять автобус. Еще 400 стоит кемпинг, питание зависит от ваших предпочтений и аппетита. В этих местах стоит остановиться дня на три, а если у вас есть походная одежда то даже на неделю, чтобы полазать по местным горам.
На следующий день рано утром я зашел в ресторан попрощаться с Шу и отправился в Такаматсу — город, прозванный маленьким Киото.
1 октября. Киото и парк с извращенцем
Тайфун не застал Киото. Уже к вечеру небо прояснилось, и дождь перестал. Я выбрался из гостевого дома с двумя бразильцами покушать пиццу, а на утро отправился гулять по городу. Позавтракал на городском рынке, набрав с каждого прилавка приглянувшихся вкусностей. Котлета из креветок, шашлык из кальмара. Дальше через улочки, спальные районы и большие улицы с бутиками отправился смотреть Золотой Павильон.
Не знаю, писал ли я об этом, но велосипед отлично позволяет почувствовать атмосферу города. Он достаточно быстрый, чтобы проехать весь город, и достаточно медленный, чтобы не упустить ни одной детали. Плачущая девушка во дворе, дети, играющие в мяч, и группа женщин в деловых костюмах больше расскажут про город, чем еще один храм, но павильон был красив. Отражение в глади водоема деревянных стен, выкрашенных золотой краской, смотрится действительно эффектно.
Я выехал из Киото поздно, часам к трем. При пасмурной погоде стемнело быстро. Пришлось искать ночлег в одном из парков. Никогда до этого не ночевал в парке. Но должно быть это то же самое, что ночевать у храма или в поле. Я заехал в парк и сел на лавку с книжкой, ожидая наступление полной темноты, чтобы не привлекать внимание палаткой. На другой стороне была возвышенность с беседкой — место идеальное.
Стемнело. Я подъехал на ту сторону и поднялся в беседку. Затем увидел, как внизу кто-то в бежевом пиджаке и очках, оставил велосипед и стал подниматься в мою сторону. Завидев меня, парень остановился. Он выглядел прилично, был хорошо одет. Я достал телефон, чтобы скоротать ожидание, пока он уйдет. Парень дощел до беседки, затем спустился вниз, встал под деревом лицом ко мне и стал выправлять рубашку из штанов. Я опустил голову в телефон, продолжая глазами наблюдать за происходящим. Выправив рубашку, он круговыми движениями рук стал гладить соски.
Надо сказать, что я спокойно отношусь ко всякого рода проявлениям человеческих извращений, а то, что я наблюдал сейчас, вызывало у меня улыбку. Я уткнулся лицом в телефон, продолжая время от времени посматривать, что происходит в трех метрах от меня. Парень заправил рубашку обратно в штаны и направился в мою сторону. Он зашел за камень, так что я перестал его видеть. Тем временем, я проверил почту, пришел положительный ответ из Осаки: третьего числа нужно явиться в бар для начала работы. Для тех, кто не подписан на обновления блога в одной из соцсетей, — хост в CS предложил мне поработать в его баре в обмен на ночлег, в обязанности входит общение с клиентами и мытье посуды.
Я снова посмотрел на камень и вздрогнул. В темноте я разглядел пол-лица и очки, выглядывающие с правой стороны камня. Он наблюдал за мной.
— Все хорошо?— я направил экран телефона на его лицо.
Парень кивнул головой и вышел из-за камня. Я всматривался в его лицо и позу, пытаясь угадать, что он намеревается сделать. Тот продолжал стоять и смотреть. Будет лишним сказать, что мне стало жутко. Он был достаточно близко, чтобы я смог разглядеть выражение его лица. Глаза были широко раскрыты, толстые губы слегка выпучены в поцелуе. Я убрал телефон и сделал пару шагов в сторону спуска. Он пошел за мной.
— Что тебе надо?! — парень остановился, потом повернулся корпусом назад, затем снова ко мне и, обойдя меня, занял на спуске место под тем же деревом. Я прошел по траве в метре от него, сел на велосипед и уехал. Это было в девять вечера. На выезде из парка я увидел еще одного уединившегося в темноте.
Данное происшествие свело под ноль мою неокрепнувшую уверенность при вынужденных ночевках в подобных местах. Поставил палатку на теннисном корте у реки.
29 сентября. Матсумото и подъем в Альпы
Аи и ее мужу 25, 27 лет. Они женаты уже почти два года. Он — физиотерапевт в больнице Мацумото, а она там же работает медсестрой.
— Я тоже хочу путешествовать, но еще больше я хочу детей.
— Ну, в 25 вроде торопиться некуда.
Аи извинилась за свой английский и отвечала простыми предложениями, от чего ее ответ становился однозначнее и как-то очаровательней.
— Понимаешь, когда мне 25 — сил много, а в тридцать сил мало (на детей).
Как оказалось, она бывала на Гавайах и в Англии. Для многих японцев, с которыми я говорил, наиболее популярным направлением являются Англия и азиатские страны, но наибольшее впечатление на них оставляет Турция и Марокко, своим восточным колоритом. По самой Японии они путешествуют мало и почти никто из мною опрошенных с острова Хонсю не были на Хоккайдо, не забирались на Фудзи и всего-то знают в своей стране 5-10 префектур. На вопрос, “Сколько префектур в вашей стране?” многие ответить не могут.
— Куда пойдем после онсена, есть какие нибудь предложения? — поинтересовался я у мужа Аи.
— Пойдем к нам, Аи уже приготовила ужин.
— Да, я приготовила ужин
— Хорошая у тебя жена.
— Да, я хорошая жена! — Они забавные.
За ужином я рекомендовал им приведенного со мной Каназаву, которого по ошибке обозвал в прошлом посте Мурато. К счастью, в кошельке сохранилась его визитка, про которую я и думать забыл. Каназава нарисовал молодоженов и по традиции сфотографировал нас на память держащих свои портреты.
Я ждал следующего дня с некоторым волнением — мне предстояло начать подъем в горы, которые носили название Японские Альпы. Маршрут, проходящий по ним, имел протяженность в 160+ км и по расчету должен был занять дня четыре. Нужно было запастись едой, проверить велосипед и постирать все вещи.
— Ты уже видел обезьян?
— Кого?
— Обезьян. — некоторые люди, показывая обезьян, чешут бок и издают высокий “У-у-У”, Аи же придала кисти форму когтей, оскалила зубы и царапнула меня. Я уже поднимался в Никко, преодолел не один горный хребет и часто ночевал на природе, но с разочарованием признался ей, что обезьян так и не видел.
— Как, совсем? Завтра ты их увидишь. — Это было утверждение полное уверенности.
Утром выдалась отличная погода. Мы привычно, как бывалые, упаковали сумки, закрепив их веревками, сели на велосипеды, продумывая каждый свой день. Каназаву остановился на перекрестке и показал налево.
— Мне в ту сторону.
— Удачи! Приятно было познакомиться. — силуэт его велосипеда с сумками как у меня и тощим наездником отдалился, а по моему курсу впереди виднелась в тусклых цветах от утреннего тумана внушительная горная полоса.
Горы, которые столь угрожающи смотрелись на карте, название контрольных точек которых я заучивал наизусть, проверяя набор высоты и т.д на деле оказались бесконечной чередой тоннелей. Их было штук пятнадцать всяких разных, даже с перекрестком и светофором внутри. Был и полуторакилометровый тоннель с наклоном подъема 11 градусов, по которому мне пришлось пройти пешком. В горах я сразу почувствовал холод, но он меньше занимал меня, гораздо больше я ощущал тишину и спокойствие, царившие тут. По здешним дорогам ездят только такси и автобусы — дорога частному транспорту закрыта.
Преодолев последний тоннель, я оказался в роще. Уже в горах, но еще не в самых самых. На дороге в ста метрах от меня сидела чья-то серая волосатая туша.
Я подумал, что это медведь и предупредительно свистнул, остановившись на месте. Потом туша почесала ухо рукой, намекая на свое обезьянье происхождение, и на дорогу вышла еще банда из трех штук.
Несмотря на все предупреждения, полученные от Токио до сюда, что обезьяны мол агрессивны и могут напасть, я не смог отказаться от съемки. Помимо тех четырех, что были видны в начале, вокруг дороги сидело еще десять штук, маленькие и большие.
Позже на подъезде к кемпингу я встретил представителя по туризму в этих местах, который поведал мне, что здешние обезьяны отличаются от тех, что водятся в Никко — они не агрессивны, и их можно фотографировать без вреда здоровью.
Самое интересное ждало меня по прибытию в кемпинг.
Еще новости и статьи про Соболь 4x4
Автомобилистов подразнили прототипом нового ГАЗ «Соболь 4×4»
«Карго-клипс» превратит грузовой фургон во все что угодно – от автодома до мастерской
Конь-огонь
«Это не ГАЗель»: Третий СобольFest прошел под Тверью
Клуб «ГАЗ Соболь 4х4» расширяется
Как самому сделать бампер
Алюляй поехал через всю страну
Женщины в "Соболях"
В комментариях запрещен мат.
